166 replies to this topic

[Тот кто ненада]

Рождение мертвеца
21 ноября.
Сегодня что-то изменилось. Непонятно только почему. И в ком – во мне, или в них. Нет, разумеется, во мне – как несколько людей может измениться одновременно? Хотя не все же сразу… ладно, будем ждать.
22 ноября.
Я понял, в чём дело. Пропало очарование. Я знал и раньше, что тому нет никаких дельных причин – я не понимал, что мне в них нравилось, и не торопился с анализом. Теперь их просто не за что любить. Долго сомневался, когда меня просили в очередной раз, хоть и не больше секунды, но раньше не было никаких сомнений!
26 ноября.
Всё труднее и тяжелее отдавать им себя безвозмездно. Мне больше не за что их любить, но сомневаюсь, что это из-за их неблагодарности. Тогда это произошло бы раньше. Так что же всё-таки случилось?
Тот же день, ночь.
Жестокие твари…
27 ноября.
Я устал… я даже не ужинал и не завтракал, и не знаю, успею ли на обед. Назойливые какие все стали. Но работу сдам в срок!
5 декабря.
Долго не писал. Не было времени. Заметил, что на выходных теплею. Может, это всё из-за усталости? Или я повзрослел? Как это всё нехорошо выходит… а дети ещё стремятся поскорее вырасти! Они теряют это чувство. Ну, я, по крайней мере, его хорошо запомнил и унесу в могилу. Кать, я не забуду тебя за это!
15 декабря.
Голодный, холодный, сонный… и жутко злой. Надо же, мне не нужен повод, чтобы злиться. Это не хуже филантропии – вот сегодня упёрся и отказал в помощи той, что для меня ничего никогда не делала, просто… просто… висела у меня на шее, да! Зря она не отступила вовремя, пока был шанс – теперь она думает, что я вообще ненормальным стал. Ну и пусть… толку от неё никакого.
16 декабря.
Похоже, мир давно задолжал тебе, приятель. Решено: пока от кого-то есть толк – он будет с тобой. Благо, ты можешь себе это позволить, при такой-то поддержке тех, кто верит в искреннюю бескорыстную дружбу! Хорошо хоть они не знают, для чего на самом деле мне нужен каждый…
17 декабря.
Крупная ссора. В итоге меня разбили в пух и прах, но хорошо хоть я устроил всё для повторения. В следующий раз я докажу этим кускам мяса, чего каждый из них стоит – только не надо распаляться, а то слова уже забываю. Не выйдет в этот раз – повторим снова. Меня поддержат, а кто нет – пусть пеняет на себя.
29 декабря.
Правду я как-то сказал, что не забуду тебя - вот и вспомнил вновь. Что же в тебе такого, что тянет меня, как на аркане? Ты задушишь меня, я всё равно не пойду, тем более, что ты сама от меня будешь отпихиваться. Дьявол, угораздило же увязаться за такой ветреной пустышкой, ведь всё равно, что пытаться схватить облако, играющее цветами заката и не имеющего ни собственной материи, ни своего цвета…
30 декабря.
Даже не злюсь на неё, но зато на остальных зол пуще прежнего! Лечь бы и заснуть, глядя на этот дурдом, где каждый считает себя за правым делом. Не хочу больше иметь с этими кусками мяса никаких дел. Тем более, когда один из них оплёл меня… надо забрать у них что-то, чтобы уравновесить то, что они забрали у меня.
31 декабря.
Всё готово. С Новым Годом, чертенята! Оставайтесь без "центра вселенной", а я посмотрю на вас, как вы рыдаете. Если у меня не стало ангела, то и вам я никого не уступлю.

[Тот кто ненада]

Я закончил. Для тех, кто не знает - мы в одном лице с Мизантропом, но раз случилось такое дело...
Итак:
Пленник святости
- Есть результаты?
- Да.
- Ну?
- Мы поймали сумасшедшего…

Сказать, что в глазах у Хищника двоилось - значит ничего не сказать. Не только в глазах, но и в голове у него троилось, четвертовалось и множилось, спутавшись в один неясный клубок. На лице (если это можно было называть лицом) застыла непонятная гримаса, которая могла выразить и муку и ярость и ненависть и презрение и насмешку над своими палачами. Пытки святейших и милосердных ангелов были ужасны…
…но отнюдь не невыносимы. Порой какой-то кусочек вспыхивал сознанием, долю секунды наводил порядок среди других осколков разума, и тут же угасал, пропадал из вида ангелов. Все остальные шептали, трещали, выкрикивали каждый своё, палач не выдерживал этого и сменялся другим. Тем не менее, они не прекращали экзекуцию, не смея вернуться к Небесному Отцу без результатов. Один за другим они подходили, прикасались, застывали на некоторое время и, морщась от шума в собственных сознаниях, отступали. Мелькнула яркая, беззвучная вспышка, и ангелы отвлеклись от своей задачи, чтобы уступить место пришедшему архангелу, не заметив, как Хищника передёрнуло.
Разговор между ними происходил без единого звука, но Хищник прекрасно слышал их и потихоньку собирал самого себя, по-прежнему не подавая признаков жизни. Каждая частичка его Я что-то улавливала из разговора, понимала по-своему и, запомнив, затихала. Затем несколько осколков сливались, приходили к единому мнению, оставляли его на одного и снова рассыпались.
Архангел отправил всех ангелов долой, оставив только двух, и пристально вгляделся в Хищника. Он подозревал, что тот шпионил за их разговором, даже проник в них самих и пошарил в их знаниях, но два обстоятельства не давали ему в это поверить. Ведь если бы он подслушивал, они бы об этом сразу узнали. К тому же Хищник сейчас находился не просто в бессознательном состоянии – он не был сейчас способен даже на простейшие воспоминания. Мысленно проклиная неумелую работу ангелов, чуть не убивших ценного демона, он принялся вручную «собирать» его.

Хищник буквально вопил всеми своими лоскутками, перекрикивая сам себя, искусно подделываясь под болезненные конвульсии. Архангел всё легче и осторожнее орудовал, боясь повредить хоть частичку ценной информации, которую ещё надо было фильтровать от бреда. Он нервничал, потому что поражённый тремя архангелами демон никогда не выживал, а Хищник и так тянул уже скоро вдвое дольше нормы. Конечно, архдемоны намного крепче простых демонов и чертят, но до этого их никогда не ловили, их никогда не выдавала кровь ангела на теле, и никто не знал, сколько жертва протянет в этот раз. Все до этого стремились умереть поскорее и мешать работе палачей издевательствами над ними, хохоча во всё горло. Помогал только такой способ пытки, когда демону было плевать на свою телесную оболочку, и нужно было проникнуть глубже.
Архангел вдруг замер. Что-то блеснуло в поле его внутреннего зрения и тут же пропало. В следующую вспышку он вцепился и не отпускал, пока не высосал полностью. В ярости он смёл всю накопленную не отфильтрованную ещё информацию и сосредоточился на вспышках. Скоро бездыханное тело Хищника было возвращено в земной мир, а довольный архангел спешил к Небесному Отцу со своей работой.

...а потом его изгнали с Небес, довольно туманно объяснив это «изменой». Он сам до конца не понял, за что на самом деле от него отреклись. Но он чувствовал, что во всех этих святых играх не всё право и чисто. Что-то подсказывало ему, куда обратиться за ответами. Он почти жалел уже недавно убитого архдемона...

[deedo]

Puritanical-Euphoric Misantrop, "Рождение мертвеца" - это сильно! Мне нра, очень! Так много талантов здесь! А издают и продают всякую фигню типа "Casual"... =( Вот еще из моих. *** В темном, видавшем виды, плаще и серой кепке, шаркая ногами, шел по бульвару старичок. Ничем не примечательный, самый обычный, каких много появляется по весне на улицах мегаполиса. Он с интересом рассматривал веселые компании, сидевшие в погожий выходной денек на лавочках, кто с пивом, кто с мороженым, молодых мамочек с колясками, копошащихся на детской площадке малышей. Добродушно улыбаясь, скрошил черствую горбушку голубям, погладил бродячую собаку, посокрушавшись, что не захватил из дома косточку. Около одной из компаний старичок остановился. - Робятки, бутылочку-то я можно возьму потом? - Ну, отец, тебе ее, может, вместе с пивом отдать? – выступил один из них под общий хохот. - Да что ты, сынок! Ни к чему это, я подожду. С этими словами старичок присел на край лавочки. Девчонка, лет 16, смерив старичка презрительным взглядом, встала и демонстративно повернулась к нему спиной, закуривая сигарету. - Куришь, дочка? Напрасно ты это, – вздохнул старичок. – Хотя и Матрена моя курила. А как там, дочка, было не закурить? Когда на всех раненных и кроватей не хватало. Да… Не всех вытянуть смогли. Матрена-то моя санитаркой служила. Ох, и девка была – кровь с молоком! А мне осколком ногу и бок располосовало, привезли к ним в госпиталь, уж почитай, 60 лет прошло! От 45-го. Плох я был тогда, вот Матрена меня и выхаживала. А потом после войны и поженились. Как она меня починила-то! Старичок усмехнулся и закатал штопанную штанину, оголив огромный шрам на голени и тощую босую ногу, болтающуюся, в ботинке с бечевкой вместо шнурка. - Вот ведь! На всю жизнь память. Старичок немного помолчал. - Друг у меня был еще – Василий. Всю войну прошли вместе. Только я, вот, до Берлина так и не дошел – с ранением комиссовали. Как победе-то радовались! Мы и сына своего назвали в честь Василия. А потом пропал Вася. Пришли ночью – больше не видел его никто. Потом уж, когда в 80-х сосед помирал, позвал он жену Васину и покаялся тогда, что донос написал на Василия – позавидовал ему. Эх… Вот ведь, как было, дочка. Нам-то и могилки не осталось. Девчонка аккуратно затушила сигарету, искоса поглядывая на пожилого человека. Отчего-то ей уже не были так смешны перченые шутки полутрезвых приятелей. А старичок, как будто и не замечал, что никто его не слушает, и что обсуждение призовых мест последнего хит-парада MTV вызывает гораздо больше интереса среди молодой компании. - А сынок у меня какой! На собственной машине ездит, дома все в коврах, да хрустале. Было… Когда я там был. Внучка, наверное, как ты, дочка, уже. А мобуть и постарше будет. Не ездят они ко мне. Я, вот, в школу к ней приходил, чтоб хоть посмотреть на кровиночку – прогнала меня. Иди, говорит, дед - не позорь меня перед друзьями. Больше и не ходил… А живу-то я хорошо! Ты, дочка, не подумай ничего! Мне и пенсии хватает, молочка, вот, куплю, хлебушка. А чего еще надо? И не так было! Сейчас вон хлеба-то – ешь, не хочу. Где и супчику сварю. Матрена у меня какой борщ варила! Померла матушка… Годков 10 назад. Заболела и померла. Пустая пивная бутылка, сопровождаемая дружным смехом, пролетела мимо старичка и, ударившись о край урны, упала на землю. - Обкололось горлышко-то… - запричитал дед, - Ну ничего, ничего. Дай вам Бог здоровья, робятки. Пора мне, пойду, пожалуй. Уж не осерчайте, ежели что не так. И старичок, подняв бутылку, пошамкал дальше по бульвару, зачерпывая прохудившимися ботинками битый дорожный кирпич. - Деда! Дедуля! Подождите! Девчонка, лет 16 бежала за старичком и неловко спотыкалась на высоких каблуках. Старичок остановился, тревожно прижав авоську к груди. - Так это… не взял я чужого-то ничего. Вы ж сами бутылочку выкинули, вот я и подобрал. - Да нет, дедуль! Вы, может, кушать хотите? Или чаю? Я живу недалеко, у меня мама дома, обед приготовила, наверное! Ничего не ответил старичок, только слезы навернулись на глаза победившего в войне солдата.

[Тот кто ненада]

Спасибо. А как окончание истории Хищника? Её вроде доделать стоит... я опять на вордовскую страницу равнялся - то тут, то там недоговорил. :-[ А вот у меня ещё одно продолжение для тебя родилось, ты позволишь?

...вдруг Оля поняла, чем этот старичок её затронул. Вроде тоже живёт один на пенсию, среди своих воспоминаний о войне, и с тем же "сожалеющим" взглядом на "молодёжь". Но этот сухенький дедуля не брюзжал, как все остальные толстые, но от этого не менее ругливые на тяжую жизнь "старые хрычи", как называли их они. Они... такими чужими ей показались теперь её друзья-мажоры. Она вдруг вспомнила, что терпеть не может пивной дух из пропитых глоток, вспомнила, почему она стала курить и не бросила до сих пор, хоть и остались неприятные ощущения от дыма. Почему этот дедок не ругал их? Только немного... Оля снова не сразу нашла слово - "пожурил", вот. Интересно он говорит, как будто из сказки вышел... даже походка и манеры точь-в-точь такие, как она представляла себе их в детстве, слушая своего дедушку. Как жаль, что уже неживого...

"Мамы дома нет, и вернётся она только в шесть," - соображала она, краем глаза заметив своего парня, подкравшегося сбоку. Руки уже не совсем трезвого Сашки неуклюже приобняли её сзади, всего лишь на секунду задержавшиь на нейтральной территории, тут же перейдя к поиску своей собственности. "И как я раньше терпела эту скотину?!"
- Сашк, отстань, уйди! - в ответ послышалось приглушённое гыгыканье, а руки продолжали наступление на запретную местность. Остальные с интересом наблюдали за борьбой. Они даже не пытались задержать её, сочтя более весёлым потеху над Сашкой, потирающим пылающую щёку. Оля бежала, на ходу соображая, куда, и точно зная, откуда.

От тех, к которым она больше не вернётся...

[Ulm]

Самое удивительное, что о чём бы ни писал человек, по сути он всегда пишет о себе любимом ( или о себе нелюбимом)...

[TViG]

Exsorcist, deedo – лучший авторы gameguru

[deedo]

TOTKTONADA, продолжение хорошее, но, как ты и сказал, недосказанное немного, мне так кажется. Для меня главный критерий качества текста художественного: если читаешь и всплывает картинка перед глазами, значит написано хорошо. Картинка всплывает. =) Интересно, что у тебя сразу рождается обратная связь на мой текст... =) Смысл ты поймал точно, только деталька одна: "Я живу недалеко, у меня мама дома, обед приготовила, наверное!" и у тебя "Мамы дома нет, и вернётся она только в шесть". =) 2 Ulm "Самое удивительное, что о чём бы ни писал человек, по сути он всегда пишет о себе любимом ( или о себе нелюбимом)..." Да нет, не всегда. И даже не всегда то, что думает на самом деле. Ты пишешь? 2 tvig Нет слов... спасибо! *смущается*

[Тот кто ненада]

2 deedo: Про маму я заметил. Но она могла приготовить и уйти. Спасибо, кстати.

[deedo]

Решила однажды поразвлекаться. Вот, что получилось. Провинциальная история История эта началась так же, как и начинаются все истории – совершенно неожиданно. Мой одноклассник Мишка, уехавший после школы учиться в Москву, Бог его знает почему, по окончании юридического факультета, решил вернуться на историческую родину в маленькое отделение милиции. Помнится, его родители и мы, старинные друзья, страшно его за это ругали. Потому что и дураку понятно, что с образованием юриста в столице можно заработать небывалые деньги, подняться, стать значительным человеком. Но Мишка всегда был непредсказуемым. Естественно, взяли его на работу самым обычным участковым по Ленинскому району. Работа была, прямо скажем, не пыльная. Наш захолустный поселок всегда отличался спокойным и размеренным образом жизни. Из страшных преступлений случались разве что кражи из местного винного магазина и, следовавшие за ними, пьяные драки, редко с легкими повреждениями кожных покровов острыми предметами. Потому Мишка просто обходил вверенный ему район, общался со старушками, которые обожали его за приветливость и разговорчивость, да наставлял на путь истинный особо буянящих пьяниц. Но однажды все изменилось. Поскольку поселок наш находится в экологически чистом месте, рядом есть лес, в котором полно грибов, речка, место приятное и тихое, его решили разбавить своим присутствием новорусские дачные коттеджи. Однажды, майским утром, приехали самосвалы, экскаваторы, несколько иномарок и тонированная шестерка старосты. Шкафообразные братки долго обходили огромное поле, на котором когда-то высаживалась кукуруза, что-то мерили, размахивали руками, переругивались между собой, цыкали на старосту и, наконец, о чем-то договорившись, расселись по машинам, и месяца полтора их больше никто не видел. Зато процесс строительства пошел полным ходом. Круглосуточно работали разнообразные устройства копания, замешивания, поднятия и укладывания, ввергая в депрессивные истерики жителей соседних домов. Работающие на стройке молдаване и таджики за один вечер скупали весь завоз водки, хлеба и вермишели быстрого приготовления. Продавцы были счастливы, народ – в панике. То самое злосчастное поле находилось, естественно, в Ленинском районе, и Мишка пару раз пытался сходить на огороженную высоким забором стройку, дабы унять ретивых рабочих и вежливо попросить их прекращать благоустройство поля хоть на три часа в сутки. Но дедок, ехидно выглядывающий на стук из крошечного окошка сторожки вахтера, так же вежливо рассказывал Мишке, что не стоит их беспокоить в такой ответственный период, и что товарищу участковому немедленно надо вернуться обратно в свой любимый кабинет, в очень уважаемом дедом лично отделении милиции. Мишка похудел, щеки у него ввалились, глаза были красными от недосыпания и волнений, он явно начал сдавать позиции в неравной борьбе. Не помогали даже заботливо принесенные старушками малиновое варенье и мед. Наконец стройка была завершена и на поле выросли два десятка новомодным строений, в которые немедленно въехали жильцы, ласково прозванные жителями «дети кукурузы». Обнадеживало только то, что над массивными воротами, появилась надпись «Дачный поселок Радужный», а это значило, что терпеть присутствие иноземцев придется всего лишь 3 месяца. Но, как оказалось, эти месяцы стоили целого года. Первый удар настиг местных алкоголиков, и так уже изрядно натерпевшихся с начала строительства. Их нежные и ранимы души не могли выдержать смены вино-водочного ассортимента на более дорогие сорта, вида уносимых из магазинов ящиков пива и ежевечернего запаха шашлыков. Они грустно кучковались по два-три человека недалеко от высокого забора нового Эдема и тягостно вздыхали, чем вызывали легкое беспокойство поселенцев и множество разнообразных эпитетов в свой адрес. Второй подлый удар приняли на себя наши мальчишки старшего подросткового возраста. Субботние дискотеки больше не проходили в дружеской атмосфере безобидного мордобоя и ночной кадрили. Ребята вынуждены были объединиться перед лицом опасности. Потому что девчонки, разодетые в самые шикарные легинсы и гипюровые блузки, с умопомрачительными начесами и боевым макияжем, теперь только презрительно фыркали в их сторону, отдавая все свое внимание потомкам «детей кукурузы». Ребята по-первости пытались драться, но враги дезертировали с поля боя на папиных машинах, прихватив с собой больше половины симпатичных девчонок. Подкарауливание у ворот поселения тоже не приносило результатов. Во-первых, даже с проколотыми шинами машина успевает въезжать за ворота, во-вторых, за украшенную длинной царапиной машину одному мальчишке досталось так, что повторять опыт никому не хотелось, а в-третьих, вскоре за воротами стал ненавязчиво появляться огромный детина в камуфляже с автоматом и парой ротвейлеров. Медленно, но верно, дачники стали расширять сферу влияния в поселке, перестали смущаться от колючих и осуждающих взглядов. И вскоре уже было не понятно, кто здесь хозяин, а кто гость. Мишка совсем потерял интерес к работе, разуверился в себе и подсел на пирожные «картошка». Но как-то раз в дверь его кабинета постучали. - Войдите, - крикнул Мишка, судорожно пряча в ящик стола очередное пирожное. На пороге материализовался почетный пенсионер, ветеран ВОВ, активист – Кузьмин Сергей Потапович, при полном военном параде. Сергею Потаповичу было на вид лет 100, не меньше. А иногда создавалось впечатление, что он оформлял пенсию еще при царе. Сухой дедок со вставной челюстью, поразительно ясными глазами и здравым рассудком. - Очередную «картошку» хомячите, Михаил Валентинович? Мишка не знал, куда спрятать глаза от невыносимого стыда. Он осознавал всю тяжесть своей зависимости, но ничего не мог сделать. Он густо покраснел и пробубнил под нос нечто невнятное. Старичок, демонстративно не замечая замешательства участкового, продолжал: - А общественность, знаете ли, негодует… Говорят, что нет сил более выносить экспансию. - Ну… Сергей Потапович…. Ну что же я… Ну вы же видите… Я же… Вот. - Так-так-так. Присесть-то можно, ась? – пенсионер, не дожидаясь ответа, придвинул стул и сел. - Стало быть, ты решил руки умыть? - Да я… Да как Вы!... – Мишка захлебнулся негодованием, нервно теребя ручку ящика стола, в котором хранилось недоеденное пирожное. - Ты, того, не кипятись. Я ж к тебе с предложением пришел. План у нас есть! В смысле, диверсионных мероприятий. - Какой план? О чем Вы говорите? – впервые за утро Мишка смог связать несколько слов в осмысленную фразу. - Ну, надо же! Однако ты еще сохраняешь человеческие черты, и пагубная привычка пока не разложила твою личность! Радостно! – парадокс старичка-активиста заключался в гармоничном сочетании околонаучных терминов и простонародной речи, что неоднократно многих заводило в тупик. – Тогда слухай сюды… Спустя 40 минут Сергей Потапович вышел из кабинета загадочно улыбающегося Мишки. И, обернувшись в дверях, сказал: - Так запомни. Собрание состоится сегодня в 22.30. - Да! Конечно! Я буду обязательно! Когда за Кузьминым закрылась дверь, Мишка нетерпеливо открыл ящик стола и, долго о чем-то размышляя, смотрел на надкусанное пирожное. Потом, словно собрав волю в кулак, выкинул, ни в чем не виноватую «картошку», в мусорное ведро. Он решил, что с недостойным периодом его жизни решительно покончено! Продолжение следует...........

[Тот кто ненада]

Вплети в отряд диверсантов молдаван, которые лучше всего знали особенности строения зданий. И пусть все молдаване живут только в селе, построят стену, ров с крокодилами, разводной мост... ...а, эт я увлёкся. Короче - интересно стало, гони продолжение! ::friends

[deedo]

TOTKTONADA   ;D  ::good Ты как всегда!

Продолжение.....

Ровно в 22.30 Мишка явился по указанному адресу. Народу на собрание пришло много, но в меру, ибо поставлено было условие о полномочном представительстве. Здесь были кандидаты и от обиженных ребят, и от сообщества алкоголиков, и от молодых матерей, и от домохозяек, от рабочего класса и, конечно, пенсионеров. Только продавцы никого не выдвинули, ибо их как раз все устраивало больше, чем кого бы то ни было. И общественность всерьез опасалась предательства. Посему основным в повестке вечера стал вопрос о нарушении контакта в системе «продавец-дачник». С этой целью был разработан ряд мероприятий, практически немедленно принятый к исполнению.
На следующий день в разные магазины на дежурство были засланы по несколько домохозяек, которым в помощь (преимущественно из-за громкого голоса и склочного нрава) прикрепили по паре пенсионеров. В один из таких магазинов часам к десяти утра подтянулись несколько дачников. На их лицах отчетливо читались следы вчерашнего порока, поэтому вопрос к продавщице:
- Пиво есть? - ни для кого не стал неожиданностью.
Продавщица Катерина, девушка неопределенного возраста с ярко подведенными глазами и неизменной жвачкой во рту, никогда не училась этикету продаж, тренингов не посещала, потому перенимала опыт у более умудренных коллег. Именно этот опыт подсказывал ей, что следует ответить содержательно:
- А чо на витрине не видишь, что ли? – причем тот же опыт ей настойчиво указывал, что поворачиваться лицом к вопрошающему, нет никакого смысла.
Когда такая удача идет прямо в руки, нельзя ее упускать ни в коем случае. Посему домохозяйки ринулись в бой.
Надежда Алексеевна, пристроилась рядом с изнывающими от похмелья дачниками, и небрежно поинтересовалась:
- А вот, говорят, что в Москве-то продавцов обучают… И так отвечать не принято.
- И не говорите! Ишь, размулювалась, а разговаривать не научилась! – тут же выступил с поддержкой пенсионер в берете.
Дальнейшая дискуссия развивалась предельно активно, с привлечением всех присутствующих, упоминанием отсутствующих, моральной оценкой поведения, воспитания и прочими удовольствиями магазинной склоки, которые только могут себе выдумать изобретательные пенсионеры, невоспитанные продавцы, скучающие домохозяйки и, пребывающие от всего этого в бешенстве, так и не похмелившиеся дачники. Естественно, работа магазина была парализована до обеда. А после обеда Катерина никак не могла прийти в себя, бормоча ответы несуществующим оппонентам и рыча на тех, кто по незнанию имел неосторожность в этот день зайти в магазин.
К вечеру в дачном поселке забеспокоились, потому что, как рассказывали очевидцы, волна подобных склок прокатилась почти по всем магазинам поселка. Но все в итоге списали на магнитные бури, возмущения на солнце и повышенную активность пенсионеров.
Поскольку проведенные мероприятия не принесли видимых результатов, было решено прибегнуть к более решительным мерам. На этот раз в атаку двинулись алкоголики, знающие наперечет (просто на всякий случай) все потайные лазы и проходы на магазинные склады в районе. Вооруженные черными фломастерами и шариковыми ручками, они выполняли ответственное задание по закрашиванию везде, где возможно, сроков годности продуктов и написанию тех же сроков, но ручкой. В последствии дачникам между делом указывалось, что, мол, сроки годности «какие хотять, такие и пишуть! Так и потравиться недолго»… За неделю было произведено еще несколько более мелких, но противных диверсий, которые все же довершили начатое дело по развалу понимания в среде «продавец-дачник». Поселенцы как-то сразу поскучнели, шашлыками стало пахнуть уже реже, кто-то еще рисковал заходить в магазины за хлебом и минеральной водой, а кто-то окончательно перешел на транзитное питание из соседнего города. Общественность даже сочувственно взгрустнула, но поставленная цель позволила им быстро взять себя в руки.
Мишка воспрял духом, как птица Феникс, отказавшаяся от пирожных «картошка», он повеселел и снова был готов к работе. Ему выпала нелегкая доля – сдерживания натиска недовольных продавцов и обескураженных дачников. Но участковый был бодр и непреклонен.
Следующим объектом внимания актив-группы стала дискотека. И здесь дело обстояло сложнее. На очередном собрании выяснилось, что в силу определенных причин, выйти в открытую могут только обиженные мальчишки и некоторые девушки, привлеченные ими на свою сторону. Девушки тоже были обиженные, ибо им внимания дачников не досталось. Остальные могли только прикрывать тыл, обеспечив невозможность передвижения «детей кукурузы» на автомобилях. Для этого в ближайшую субботу после обеда была организована безотлагательная транспортировка через главную (и, собственно, единственную в сторону дискотеки) дорогу массивных стройматериалов разного калибра. Трактор, тащивший полугодовой запас бревен, досок, брусков и прочего дерева заглох аккурат посреди дороги, и общественность в лице рабочего класса всячески изображала активность, которая должна была продемонстрировать искреннее намерение этот трактор сдвинуть. Ничего не подозревающие дачники отправились на дискотеку пешком. И в этом была их первая ошибка. Оказалось, что без папиных машин потомки «детей кукурузы» мало, чем отличаются от местных ребят. Стиль одежды – спортивный костюм, бейсболка и кроссовки – почти не выделял их из общей массы. В итоге, разуверившиеся в себе дачники, обделенные женской лаской, были пойманы и дружно побиты. Враги ретировались, и дискотека впервые за последний месяц прошла удачно, по-старому. Подростки были довольны и веселы, в силу чего, нечаянно своротили лавочку на автобусной остановке, чей-то забор и афишу нового фильма. Наутро, правда, извинились и все поправили.
Общественность ликовала, за две, с небольшим хвостиком, недели жители поселка опять почувствовали себя хозяевами у себя дома. Все были уверены, что победили, даже продавщица Катерина, неожиданно для себя самой, несколько раз улыбнулась покупателям. Но не тут-то было.
Обиженные и оскорбленные в лучших чувствах дачники, всем дружным коллективом нажаловались старосте в ущемлении их прав на отдых. И тут ведущая роль в усмирении старосты досталась Мишке, как ответственному за весь Ленинский район. Вывесив красочную афишу об общем собрании общественности и дачников, он организовал встречу в Доме Культуры, на которой произнес пламенную речь о том, что нужно жить в мире и что хозяин должен радоваться гостю, а гость – уважать хозяина. Распалившись, Мишка рассказал о тяготах работы участкового, об учебе в Москве, пригласил на сцену Сергея Потаповича, трогательно с ним обнялся. В общем, Мишка сорвал овации, староста был доволен, а дачники неловко, стесняясь, мирились с общественностью. Потом все дружно пили чай с пирожными «картошка», и только участковый мужественно грыз сушки.
Так и повелась с тех пор традиция – в начале лета дачники вскладчину угощают весь поселок шашлыками, а в конце лета поселок устраивает большое чаепитие.

[Тот кто ненада]

Хи-и-и, хи-хи-и-и! Весело. Люблю про диверсии. Один наш с братом общий друг назвал нас как-то "братья-диверсанты". Мы в стратежках никогда не шли напролом - мы вырубали всё, что можно, даже то, что необязательно и выносили уже беспомощного, обесточенного и истощённого противника. ^^ Жалко, что без молдаван обошлось. Слушайте, напишите-ка что-нибудь о них. Из правдивого восприятия. Мне ж интересно, как там эти гастарбайтеры себя проявяют, что на них анекдоты стали писать? Всё равно - хорошо, или плохо, а лучше и того и того вместе, как получится. P.S. - кто-то знаком с Unreal Tournament 2004? А то я для клана рассказик писал, и ещё один чужой отрабатывал - стоит ли здесь выкладывать на оценку? ?!?

[Briz]

2 TOTKTONADA: Выкладывай. Алхимик Теплая летняя ночь. Тихий ветерок ворошит длинные волосы одиноко сидящего на скамье человека. Тонкое кольчужное плетение покрывает кожаное одеяние одиночки. Крепко сбитые сапоги сильно истоптаны. Лица его не видно в тени, поэтому возраст определить довольно трудно. Судя по тому, как порхает из одной руки в другую короткий кинжал, он сильно волнуется. Скорее всего – кого-то ждет. Скамейка расположена у входа в один из маленьких домишек, стоящих в центре Даблхилла – малоизвестного городка на окраине Англии. Узкие улочки едва освещены дрожащими всполохами огней от факелов, беспорядочно разбросанных у домов. Мимо прошел зевающий стражник, осматривая все закоулки. Свет факела заставил одиночку зажмуриться и прикрыть глаза руками, но за эту долю секунды можно было рассмотреть лицо молодого двадцатилетнего парня, голубые глаза и светлые волосы. Недовольно буркнув что-то о шатающихся ночами бродягах, страж ленивой походкой двинулся дальше. - Эй! Мастер. Идите сюда – прозвучал в тишине чей-то негромкий возглас. Парень взял в правую руку кинжал, выставил лезвие вперед и пошел на звук. - Это я, Харли. Я узнал то, что вы хотели – у голоса появились явные старческие нотки. Пришелец не выходил на свет, но сгорбленная спина и очертания лохмотьев выдавали в этом старике одного из бесчисленного множества нищих Даблхилла. - Продолжай – коротко ответил парень. - Марон вернулся в город вчера утром. Он ночует в гостинице “Мертвая собака”. Хозяйку этого заведения зовут Мэри. - Спасибо за помощь! Маленькая желтая монетка взлетела в воздух и приземлилась на ладони Харли. Нищий попробовал золотой на зуб и довольно поплелся прочь. - Это вам спасибо, мастер Джон – тихим эхом отозвалась ночная мгла. Парень поднял из-под лавки котомку, повесил ее через плечо и зашагал в сторону названной гостиницы. “Мертвая собака” оказалась довольно скромным двухэтажным строением со ссохшимися деревянными ставнями и такой же дверью. Стояла она напротив торговой площади. Джон громко постучал в дверь и замер в ожидании. Вскоре послышались шаги, и задвижка прямоугольного окошка в двери отъехала в сторону, открыв лицо женщины, лет сорока, держащей факел. - Что вы хотели?- спросила она. - Ну, раз я пришел сюда, то мне требуется ночлег – улыбнулся парень. - Двадцать медяков, и у вас будет теплая постель и вкусная еда – сухо произнесла хозяйка гостиницы. Джон отсчитал монеты и протянул их в окошко. Дверь со скрипом распахнулась, и женщина махнула рукой, приглашая следовать за собой. Затем Мэри подтянула рукой подол платья и зашагала по деревянным ступенькам на второй этаж. - Как вас зовут, сэр? - Джон. - Джон, вы заняли вторую комнату из трех на втором этаже. Первую вчера занял некто Марон. Я слышала, что он алхимик – голос женщины перешел на шепот – так что вы аккуратнее с ним. Вот ваша дверь. Мэри сняла со связки один из ключей и протянула парню. - Сейчас я принесу еду. Располагайтесь. Джон положил котомку в сундук, снял кольчугу, сверху бросил кинжал и присел на кровати. “Время еще есть. До полудня я успею выспаться и осмотреть эту часть города” Принесенная еда оказалась на редкость безвкусной. Похлебка немногим отличалась от воды, а мясо было жестким. Отложив тарелку в сторону, парень вытянулся на кровати и забылся крепким сном. Джон проснулся от крика петуха. В комнате было темно, и лишь луч солнца, пробившись из-за ставен, прочертил на полу полоску света. “Все, пора” – подумал парень и рывком поднялся с постели. Одевшись, он открыл окно и выглянул на улицу. Хотя было еще очень рано, люди уже начали появляться на улицах. А когда Джон вышел из гостиницы, галдящая толпа уже заполнила большую часть площади. Легкий ветерок обдувал сонные лица горожан. Парень ловко лавировал между лавками и повозками, зорко осматривая всю местность. “Где бы это могло быть” – лихорадочно соображал он – “Куда он направится? Где же его ждет смерть?”. Через несколько часов Джон отлично знал всю округу гостиницы и базарной площади. Перекусив в одной из лавок, он сидел у дверей гостиницы и терпеливо ждал. Ветер значительно усилился, гоняя по каменному тротуару  сухие ветки деревьев и прочий мусор. Ожидание было оправдано – из дверей “Мертвой собаки” вышел пожилой человек с длинным посохом и полупустой дорожной сумкой. Одет он был в белый поношенный хитон. Такой же белый, как и волосы, обрамляющие морщинистое лицо и необычайно живые, умные глаза. Марон оглянулся по сторонам и уверенной походкой пошел через площадь. Джон выждал, пока старик отойдет на некоторое расстояние, и двинулся следом. Он шел, виляя между горожанами и горожанками, между нищими и стражниками, между торговцами и всадниками. Алхимик же беспечно продолжал свой путь, не подозревая о слежке. Парень завернул за домик с вывеской “Рыба” и принялся бежать, срезая путь и обгоняя алхимика. Когда он дошел до места, между ним и Мароном оставалось еще метров двадцать. Выждав, Джон вышел на дорогу и невозмутимо продолжил путь рядом с алхимиком. “Где-то здесь, судя по всему” – прикинул он и окинул местность взглядом... На подоконнике второго этажа в доме напротив стояла огромная глиняная ваза. Джон напрягся. Когда Марон подошел совсем близко, ветер сорвал широкую ставню, ударившую по вазе и сбившую ее вниз. Парень прыгнул, оттолкнув старика в сторону. Ваза с грохотом разбилась, осыпав людей глиняными осколками... Стряхнув с себя пыль, Джон поднялся на ноги и подал руку ошеломленному старику. - Поднимайтесь – улыбнулся он. - Вы… вы… вы спасли мне жизнь! – воскликнул алхимик и горячо затряс протянутую руку. – Чем я могу отблагодарить вас? - Вам очень повезло, что я проходил мимо и случайно смог вам помочь – покривил душой Джон. - Из какого вы города? Чем занимаетесь? Как зовут моего спасителя? – посыпались вопросы. - Я из Лондона. Занимаюсь торговлей, а сейчас решил немного попутешествовать. Мое имя Джон - глядя в глаза старику, отчеканил парень. Не мог он сказать, что он не из XV, а из XXII века. Что зовут его Виталий. Что он является сотрудником БРОВ – созданной в середине XXI мощнейшей всемирной организации. Бюро по Работе с Ошибками Времени. Лучшие ученые мира создали машину, позволяющую совершать то, что много столетий грезилось людям – путешествия во времени. Десятилетиями машина испытывалась, а затем люди решились на отчаянный шаг – попытаться исправить прошлое. Машина позволяла собирать множество информации. Хотя несколько перемещений в один и тот же временной промежуток вследствие угрозы катаклизма были запрещены, но предпосылки и следствия позволяли с достаточной точностью определить то, что произошло в день отправления. Так как все в этом мире взаимосвязано, и одно изменение влекло сотни и тысячи других, искусственный интеллект просчитывал все ходы, нюансы и выдавал разрешение на то или иное исправление. Сначала люди исправляли недалекое прошлое. Потом уходили все глубже и глубже во время. Разрешения на ликвидацию лидеров Хезбаллы, ровно, как и других террористических организаций, Гитлера и прочие глобальные изменения не выдавались, но очень многое все же удалось изменить. Хотя действовало одно правило: на судьбу одного человека можно оказать действие только один раз. И вот теперь настала очередь XV века. Машина вычислила, что алхимик Марон, погибший от несчастного случая, должен был все же найти Философский Камень. Камень являющийся символом божественного могущества, позволяющий превращать металлы в золото, состоящий из минерала, содержащего и “живое” и ”растительное” начало. Камень, обладающий и плотью и духом, изменяющий человека духовно, делая его совершенным, бессмертным. Удачная попытка приготовить его была бы успешна, лишь при использовании  не только химических процессов, но и мистических сил. Искусственный интеллект сомневался в исходе операции и выдал спорный ответ. Но люди не нуждались в  совете машины – решение уже  было принято руководством БРОВ’а. Уж очень заманчивым показалась перспектива вечной жизни. Определили приблизительное время и место смерти алхимика, и началась подготовка. Полгода она велась для Виталия. Он должен был спасти Марона и вернуться домой, лишь убедившись в том, что алхимик в полной безопасности. Парень безупречно выучил свою легенду, язык, географию, нравы страны и Лондона – города, откуда он официально прибыл. Он привык обходиться без нижнего белья и мастерски владеть кинжалом. Одежду и оружие состарили искусственным путем. Все, что у него с собой, было связано только с эпохой, в которую он отправляется. Ведь никто, даже сам алхимик, не должны догадаться о том, что Виталий, он же Джон, совсем из другого времени. Лишь одна вещь связывала посланника с XXII веком, но и ее нельзя было подержать в руках. Это крохотный передатчик, вживленный в коренной зуб. При сжатиях с определенной амплитудой активизировалось перемещение назад. Первое время датчик срабатывал и при остановке сердца, но после от этого отказались, ведь в таком случае могли быть случайные свидетели. Так что для посланника это мог бы быть путь в один конец. - Я буду молиться за вас, Джон. И позвольте мне считать себя вашим вечным должником – горячо воскликнул Марон. - Спасибо! Может, и вы расскажете о себе? – полюбопытствовал посланник. - Марон, к вашим услугам. Я уже несколько десятков лет занимаюсь алхимией. Ищу Философский Камень. Вчера переехал в этот город. Алхимиков не слишком жалуют в наше время, и нам приходится путешествовать из одного города в другой. Ведь король назначил награду за голову каждого из нас. - Ясно… - в голове парня проносились стремительные мысли: “Надо будет отправить его во Францию.  Там более безопасно.  Но я займусь этим завтра. А сейчас я оставлю Марона в покое и погуляю по окрестностям.  Не часто оказываешься в Средневековье”. -  Рад был познакомиться с вами. А где именно вы остановились? -  В гостинице “Мертвая собака” – ответил Марон -  Какое совпадение – улыбнулся Джон – я тоже живу там. До скорой встречи! Новоиспеченные знакомые пожали друг другу руки и отправились каждый своей дорогой. “До сих пор не верю, что все это происходит.  Что в моих силах перевернуть нашу историю в лучшую сторону. Помочь этому человеку в его благородных целях ” – с радостью думал  парень, и его переполнила гордость. Размышления парня прервал громкий крик и звуки борьбы... Продолжение следует

[Briz]

Посланник стремительно понесся на звук. Когда он выбежал на очередную одинокую улочку, он увидел, что алхимик окружен четырьмя незнакомыми людьми. Двое держали старика, а остальные били его по лицу. - Получай свое, собака! – воскликнул самый высокий из них и вонзил в бок Марона нож. - Нееееееет! – вырвался из груди Джона дикий крик. Наверное, ветер не может двигаться так быстро, как бежал парень. Вытащив из ножен оружие, он приближался к месту трагедии. Не теряя скорости, совершил длинный прыжок, ударив в спину ближайшему противнику ногами. Тот ударился головой о каменную стену дома и беззвучно сполз на землю. Полоснув кинжалом по горлу второго, он получил резкий удар в лицо, отшвырнувший его. Один против двоих. Злорадно усмехаясь, они одновременно вытащили по короткому мечу. Удар, еще удар. Парируя выпады, Джон отходил назад. Шаг за шагом. Вдруг парень заметил факел, торчащий из стены дома. Резкое движение рукой, замах и бросок. Огонь пронесся к противникам, и факел встретил лицо стоящего слева мужчины. Громко воскликнув, тот бросил меч и схватился за лицо руками. Джон перевел взгляд на последнего противника. Это был тот самый, высокий. Тот, кто нанес удар. Меч проносится над головой пригнувшегося Виталия и вырубает из каменной стены яркие искры. Замах руки, и железо распарывает рубашку, разрезая мышцы и выпуская наружу внутренности. Противник со стоном  падает на тротуар. Отдышавшись, парень подходит к лежащему неподалеку алхимику, принявшись его осматривать. Дыхания нет. Зрачки не реагируют. Марон мертв. *** За месяц до этого… Ночь. Густой туман стелется по земле. По дороге идет человек. Походка его выдает сильную напряженность во всем теле. Короткий плащ, стриженные темные волосы, карие глаза, окруженные мелкими морщинками. Его трудно узнать, но это все тот же Виталий. Теперь его зовут Том. И он рыбак. Впервые БРОВ пошли против своих принципов. Правило запрета на вторичное вмешательство в судьбу нарушено. И это последний шанс Виталия остаться их сотрудником. Других шансов не будет. Одиноко стоящий трактир  “Счастливый путник”. - Надеюсь, это место сделает меня счастливым – устало пробормотал посланник. Теперь он не тратит время зря. Найдя среди бродяг и пьяниц Марона, он подсаживается к нему. -  Добрый вечер. - Добрый. Чем могу быть полезен? – ответил старик. - Не вы, а я хочу помочь вам. Вы ведь знаете, что есть люди, жаждущие вашей смерти. Марон молча кивнул в ответ. - Вам больше нельзя оставаться в Англии. А я могу помочь вам перебраться во Францию. Алхимик задумался. На его лицо легла тень сомнения. - Как я могу довериться вам? Может быть, вы один из моих врагов. Кто вы вообще такой? - Том. Я занимаюсь ловлей рыбы. Вы должны мне поверить. Если бы я хотел вашей смерти, то сделал бы это быстро. Прямо на выходе из этого трактира. И не предлагал бы вам побег из страны. - Но зачем рыбаку моя жизнь? Что вы будете иметь с этого? – резонно заметил старик. - Я очень многое знаю о вас. И мне нравится то, что вы делаете. Я тоже верю в то, что человек может обрести большее, чем имеет сейчас. А вы способны дать человечеству эту силу. Идемте. Старик поставил кружку с козлиным молоком на стойку, расплатился и последовал за странным рыбаком. - У меня есть лодка. Я переправлю вас на материк. – продолжил Том – Остальное в ваших руках. - До берега два дня пути – заметил Моран. - Тут рядом есть конюшни. Мы купим двух жеребцов и доберемся меньше чем за полдня. Хозяин конюшен оказался мужчиной средних лет с огромной лысиной и еще большим пузом. Получив горсть золотых, он сразу заулыбался и вывел двух самых лучших лошадей, не переставая кланяться и благодарить щедрых покупателей. - Впервые вижу столь богатого рыбака – прищурился алхимик. - Мне несказанно везло с уловом последние дни – усмехнулся Том. Путь до берега прошел спокойно и без осложнений. С путниками никто не пересекался и беспокоил их. Лишь на несколько нищих полетела пыль из-под копыт. Лодка оказалась на том же самом месте, где и оставил ее посланник. - Прощайтесь с этой страной, Моран. Она не признала вас. И вам лучше больше здесь никогда не появляться. - Да, да, вы правы. Но я родился здесь. И мне очень жаль, что все так закончилось. Они столкнули лодку в воду и забрались в нее. Том оттолкнулся веслом от берега и энергично загреб. - Трудно мне будет в чужой стране. Хорошо, конечно, что я знаю французский, но все же… - произнес Марон. - Все будет хорошо. – подбодрил Том – Я дам вам достаточно золота для того, чтобы нанять охрану. Снимите укромное местечко, и будете спокойно заниматься своими исследованиями. - Надо будет закупить новое оборудование для опытов. – мечтательно произнес алхимик – Спасибо вам огромное, господин рыбак. Я ваш вечный должник. - Я надеюсь, что вам удастся все, что вы задумали. Очень на это надеюсь. Густой туман скрыл лодку из виду. И лишь тихий всплеск воды выдавал присутствие людей. *** Прошла неделя с того момента, как Виталий отправил алхимика во Францию и активировал возвращение в свою эпоху. Всего лишь неделя. Пригород Парижа. Вечер. Одна из множества дорог идет через небольшой лес. Не слышно ни шума ветра, ни пения птиц, ни треска сучьев. На толстую ветку дерева накинута веревка. А внизу, в петле, висит человек. Судя по запаху, умер он уже давно. Карманы его обчищены, обувь снята. На лице лишь ужас и жуткая обида. Обида не на людей, а на судьбу. И не Виталию, и не всему БРОВ’у не понять, что время не совершает ошибок. Что не все можно исправить. И что есть вещи, которые людям лучше не постигать…

[Zurn]

Раскапал свой старый рассказик... Андрей любил жить....но сам не жил, он существовал. Всю свою короткую восемнадцатилетнюю жизнь он ел, пил, спал под пристальным надсмотром родителей. Они говорили ему, что самое главное в жизни - это учеба, а остальное потом приложится... вот Андрей и учился, закончил школу с золотой медалью и поступил в политен, а со стороны прилогаемого... было пару друзей, ни одной подруги, ни чего такого не было... Андрей в жизни нигде не работал, да от него и не требовали..суть не в том...его жизнь проходила монотонно, каждый день одно и тоже. Иногда Андрей ездил в деревню к своей бабушки, там он ходил купаться, гулял по лесу...но все один, хотя парней и девушек его возраста было придостаточно. Не общительный Андрюха был..... Бывает. После школы Андрей уехал далеко от родителей, начал получать высшее образование. Здесь было все точно так же. Правда он познакомился с парой человек, отличающихся от тех, с какими он общался дома... Они и выпивали, и травой баловались....... Прошла осень, наступила зима, все шло просто замечательно, сессия закрылась одними пятерками. Но вот как то раз один из его знакомых предложил Андрею пойти взорвать рокету. Андрюха не то чтобы химку, он даже простых сигарет то никогда не курил... Но возраст берет свое. Зашли они значит в подворотню..... От туда Андрей вышел еще нормальный, зашел в подъезд, который был совсем не его, сел на втором этаже в углу и начал смеяться. Ему не было смешно. Посто рот смялся сам, и с этим ничего нельзя было поделать. Потом ему вдруг ни с того не с сего стало страшно. Страх был во всем, страшно было шевелится, смотреть, слушать, думать. Вдруг рядом открылась дверь. От туда вышла молодая девушка. Он в ужасе бросился бежать, думая только о том что все узнают что он обкурился и родители его убьют. Он бежал по улице, добежал до подъезда где он жил (снимал квартиру), поднялся на этаж, с трудом открыл дверь. Андрей снял одежду (верхнюю) и сел на диван. Вернее не сел, а забился в угол. В его живате начал пылать огонь. Он медленно поднимался, теперь и грудь начала пылать... Андрей не знал что с ним (вернее он знал, но не представлял себе, должно ли оно быть так?). Потом жар пропал. Теперь из живота начали подыматься пузыри с воздухом, они шли по горлу и лопались во рту. Постепенно и это прошло. Андрей начал засыпать, но когда он просыпался на короткое время, то видел как стена двигалась, видел на ней разные образы........ Но окончательно он не проснулся....не выдержало сердце.....